Время цветения любви

ПРОЗА
Рассказ
Они меня совсем не понимают. Эти взрослые… Но я ведь тоже человек, сами говорят: будущая женщина! Почему же тогда я не могу пользоваться косметикой, моей любимой малиновой помадой? Почему не могу, как мама, выкрасить в синий цвет ногти без посторонней помощи, у меня что, руки не из того же места растут? И почему от меня все всегда прячут?
«Нельзя!», «Уйди!», «Не мешай!», «Займись чем-нибудь?»… Чем заняться?! Начертить в растрепанном альбоме каракули для отвода глаз или съесть этот противный остывший пирожок? Почему-то только подобные «подвиги» вызывают неописуемый восторг у моих родственников. Все ждут от меня чего-то обязательно хорошего, а лучше - умного, но кто-то ведь должен сначала научить меня этому умному и хорошему. И когда, если взрослым всегда некогда?
У мамы слишком много дел - на работе и дома. Папа - кормилец, и это очень важный семейный статус. Бабушка, оказывается, свои лучшие годы отдала семье и теперь имеет право жить так, как ей хочется, - правда, об этом она говорит только мне, так что это наш с нею маленький секрет!
Я очень скучаю по своим маме и папе - целый день. Я думаю о них и вспоминаю редкие, самые лучшие моменты своей жизни: как они счастливо улыбаются и переглядываются, как папа меня хвалит или просто гладит по головке, мама целует, читает мне книжку или веселится вместе с нами. Вспоминаю и самые страшные - когда они ругаются, громко, словно совершенно нас не замечая. Жаль, что они не могут знать, что творится в моем маленьком сердце: в такие моменты оно словно вылетает из груди как маленькая солнечная планета, сошедшая со своей орбиты, и порой мне кажется, что она никогда не найдет дорогу назад…
Несмотря ни на что я очень люблю своих родителей, и мне всегда их не хватает, даже когда они рядом. А еще я очень люблю свою бабушку и старшего брата. С братиком можно развлечься по-настоящему, особенно когда нас оставляют ненадолго вдвоем в квартире. Можно кричать во все горло, топать ногами, носиться по комнатам, пускать пузыри в гостиной, прямо на паркет, есть сахар и конфеты килограммами, прыгать на кровати до умопомрачения под оглушительную музыку «гав-гав-стайл» и расшвыривать игрушки.
Брат понимает меня без слов, втайне от мамы выпивает мое ненавистное какао, снабжает запрещенной жвачкой, выуживает из маминой косметички и передает нужные мне предметы, а потом с затаенным восторгом наблюдает откуда-нибудь из-за шторы за реакцией взрослых. Реакция чаще неожиданная или даже просто несправедливая. Вот, например, сегодня мы с братишкой разрисовывали маркерами мою любимую книжку, которую бабушка называет «Агния Барто». Мы так старались, а взрослые нас отругали...
Моему братику часто за меня попадает, ведь он старший и должен за мной присматривать. Должен всегда: в любую погоду и независимо от настроения или желания - этого у него точно никогда не спрашивают, ведь он старший, а значит - должен! Даже когда у него самый разгар игры, он смотрит захватывающий фильм или играет с другом, должен все бросить и заняться мною. А я - нет, во всяком случае, пока в семье не появится кто-то помладше меня. Пока я - «любимая малышка» и «сладкая», а он - «взрослый парень» и «должен понимать». Но мне кажется, он тоже часто не понимает, чего на самом деле хотят от него эти взрослые.
Кстати, если я такая «любимая», почему мне запрещают кучу вещей? Поздно ложиться, гулять в дождь, есть копченую колбасу? При этом меня ежедневно укладывают под звуки гремящего телевизора, даже не проветрив детскую. И еще - они едят эту «отвратительную» колбасу с явным наслаждением прямо у меня на глазах. Это же садизм в чистом виде!
Мой папа курит и любит объяснять братику, какое это вредное занятие - курить. Чаще всего он делает это, попивая вдобавок пиво. Вот, говорит, вырастешь, окончишь школу, институт, тогда делай что хочешь - это любимая папина фраза. Но что-то мне подсказывает, что братик не станет так долго ждать - он уже сейчас проявляет явный интерес к папиной пачке сигарет. И я его понимаю, ведь он хочет быть похожим во всем на нашего папу. Как и я - на нашу маму. Во всем!
Вот уже полгода как они пытаются отучить меня от памперсов. Принципиально затягиваю процесс и с ужасом думаю, что когда-нибудь придется принять их условия, иначе затаскают по врачам. Жаль… тогда, наверное, на меня вообще никто не будет обращать внимания. Я ведь не прошусь только потому, что дорожу этими моментами, когда мама или бабушка вдруг вспоминают обо мне, берут на руки, сажают на колени, меняют памперсы. В это время они ничем кроме меня не заняты, поэтому ласкают, сюсюкаются, гладят по головке, целуют… Разве эти драгоценные минуты счастья не стоят того, чтобы терпеть неудобства, пребывая круглосуточно в бумажных воздухонепроницаемых штанах?
По привычке с нетерпением жду вечера, хотя… Все вернулись с работы, как всегда, «уставшие как собаки». У мамы вечно «ужасно болит голова», поэтому она после ужина хватается за вязание, «чтобы немного расслабиться». Папа «за день напахался как вол» и ему нужно пять минут, чтобы его никто не трогал. Поев, папа закрылся в спальне - смотрит любимый боевик, а мы с братом уже знаем, что пять минут, как обычно, протянутся до того самого момента, пока мама не приведет нас к нему в комнату, чтобы я сказала перед сном его любимую фразу: «Спокочи!». Я поцелую любимую бородатую щеку, так здорово пахнущую папой, и с этим запахом усну в своей кроватке.
Бабушка у нас очень хорошая и добрая, хотя и любит поворчать. Она устала за день со мной, пьет успокоительные капли и не отводит глаз от монитора. Там пропадает высаженная нами вчера морковь на фазенде со страусами и трехэтажным особняком. Я не хочу, чтобы на «нашей» фазенде пропадала морковь, чтобы у мамы болела голова, а папа пропустил самое интересное…
Но мне надо сообщить всем что-то очень важное… «Тика копосати по ису идеть»… - с надеждой выпаливаю я. Мама поднимает удивленные глаза, бабушка отрывается от компьютера.
- Что она сказала?
- Подожди! - радостно кричит мама, хватает телефон и бежит за папой в спальню.
- Наша сладкая девочка заговорила?! - мне показалось, что прослезившийся от радости папа готов отказаться от дальнейшего просмотра своего боевика… Показалось…
- Наше солнышко говорит целые фразы? - говорит на камеру бабушка, приглаживая волосы.
- Наша маська стала большой девочкой! - с трепетом в голосе выдает закадровый текст мама, выбирая подходящий ракурс. - Ну-ка, солнышко, повтори еще раз, что ты сказала!
Вокруг меня ненадолго образовался солнечный оазис любви. Я почувствовала себя принцессой, звездой Олимпа, точкой планеты, к которой приковано внимание всех землян. Моих землян моей огромной Планеты Любви…
Брат с заговорщицким видом высунул голову из-за кухонной двери, я заметила, как он спрятал за спиной зажатый в руке коробок со спичками.
- Она сказала: «Мишка косолапый по лесу идет»… - с ухмылкой сообщил братишка, ведь он понимает меня с полуслова...
Кстати, в отличие от вас, взрослых, я точно знаю, что память прошлой жизни хранится в человеке до трех лет, а потом стирается - в это время происходит перезагрузка программы: каждый раз все сначала. По той же причине неразвитости речевого аппарата я не могу поделиться с вами своей безмерной радостью, что вновь явилась в этот прекрасный мир, по которому успела соскучиться. Здесь все так мудро устроено, столько возможностей для творчества и счастья.
Открою вам еще один секрет: человек является в этот мир с удивительным энергетическим зарядом - с большой любовью. Она вкладывается в сердце зародыша и имеет вид бутона. Со временем бутон может превратиться в прекрасный цветок, и тогда человек проживет счастливую и радостную жизнь. Но нежный росток может зачахнуть, так и не раскрывшись, - тогда будущее его обречено…
Детство - время цветения любви!
Марина МУРСАЛОВА