Конкретная дискуссия?

МНЕНИЕ
На полях Мюнхенской конференции по безопасности состоялась встреча Президента Азербайджана Ильхама Алиева и премьер-министра Армении Никола Пашиняна. Она анонсировалась и проходила без посреднических усилий Минской группы ОБСЕ, что сразу придало ситуации определенный пикантный политический характер.
Особенно учитывая, что ранее в Женеве проходили беспрецедентные по своей продолжительности 11-часовые двухэтапные переговоры между главами МИД Азербайджана и Армении Эльмаром Мамедъяровым и Зограбом Мнацаканяном. Это заставило многих международных экспертов прийти к консолидированному мнению о том, что между двумя конфликтующими сторонами ведется конкретная дискуссия по проекту какого-то соглашения. А прошедшая за завесой таинственности конфиденциальная встреча и переговоры Алиев-Пашинян являются ничем иным, как продолжением этого процесса.
Лидеры выстраивают между собой отношения?
Как считает шеф-редактор Восточной редакции российского информационного агентства «Регнум» армянской ориентации Станислав Тарасов, «учитывая вариант встречи тет-а-тет, можно предполагать, что стороны могли уточнять какие-то позиции по определенному конкретному вопросу или нескольким базовым вопросам». Однако тот факт, что стороны, как всегда, воздержались от каких-либо пояснительных заявлений, дает повод предположить, что по-прежнему стороны сохраняют интригу в переговорном процессе по урегулированию армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта.
Разумеется, в публичном пространстве повышенное внимание привлекла 45-минутная дискуссия между Алиевым и Пашиняном, но она, по мнению Тарасова, лишь оттеняла главное действо - конфиденциальную часть переговоров.
Кстати, коснувшись дебатов между лидерами двух стран, Тарасов дал позитивную оценку открытому обсуждению карабахского конфликта в таком формате. Однако его настораживает то, что озвученный сторонами набор требований исключает какие-либо компромиссы, тогда как переговоры возможны только на основе определенных и одобряемых их участниками позиций.
Правда, модестколеровский приспешник и армянский угодник не мог не оценить в позитивном ключе озвученные на дискуссии «тезисы» Пашиняна, согласно которым «нужны «микрореволюции», чтобы добиться перелома в переговорном процессе» и что «решение должно быть приемлемым и для народа Азербайджана», поскольку видит в этом попытку определить «наиболее приемлемую для Еревана дипломатическую технологию переговорного процесса».
А вот вполне резонный ответ азербайджанского лидера, отражающий не только позицию Азербайджана в урегулировании карабахского конфликта, но собственно и посредников, в том числе и России, по мнению российского политолога армянского окраса, «отражает всего лишь дискуссию, которая безуспешно ведется при посреднических усилиях Минской группы на базе известных Мадридских принципов».
Но что больше всего волнует Тарасова, так это сам факт очередной личной встречи Алиева и Пашиняна, открытая дискуссия по проблемам нагорно-карабахского конфликта. А это означает многое. «Что бы сейчас ни говорили и ни писали по этому поводу, объективно, лидеры двух стран выстраивают между собой определенные отношения, которые в теоретическом смысле позволяют им получить некий новый политический продукт», - почему-то сокрушается Тарасов, утверждая, что, похоже, он уже существует, и Алиев вместе с Пашиняном проводят некий зондаж общественного мнения, прежде всего, в своих странах.
Ссылаясь на законы переговорного дипломатического жанра, Тарасов приходит к выводу, что «их цель состоит в том, чтобы договориться об организации взаимодействия и распределения кусков «выпекаемого пирога». В противном случае, между Баку и Ереваном не существовало бы никакого вида взаимодействия».
В какую игру играет Тарасов?
Констатируя, что на уровнях глав МИД и на встречах тет-а-тет лидеров двух стран в ходе многочасовых переговоров обсуждается что-то конкретное, российский политолог считает странным, что в публичном пространстве обозначается ситуация с нулевой суммой с переходом к угрозам выхода на силовой сценарий. При этом, как считает он, Алиев и Пашинян на карабахском факторе взаимозависимы, ограничены в своих односторонних шагах и вынуждены искать решение совместно, путем переговоров. А ведь общение открывает широкие возможности, а переговоры могут стать конструктивным элементом взаимоотношений между Азербайджаном и Арменией. Возможно, этого и опасается Тарасов, подчеркивающий, что свои тезисы Пашинян опубликовал на своей страничке. Отсюда он задается вопросом, можно ли считать это официальной позицией, и сказал ли он об этом на встрече с Алиевым? Есть ли эти принципы на столе переговоров?
Так или иначе, можно полагать, что есть определенные договоренности, которые держатся в строгой секретности и которые обсуждали Алиев и Пашинян в Мюнхене. Стали ли дебаты знаком определенного несогласия или просто подчеркиванием конфиденциальности, Тарасову пока знать не положено.
Хорошее наследство Пашиняна
Этот факт до такой степени раздосадовал российского эксперта, что он в беседе с армянскими СМИ вновь заявил, что премьер-министр Армении Никол Пашинян ведет переговоры о сдаче территорий в обмен на статус. Например, в беседе с «168 жам» Тарасов заявил, что это точно, правда, но он не знает, о каком количестве районов идет речь. Не исключается, что потом он назовет и количество.
Армянское медиаполе тотчас же напомнило Тарасову постапрельскую ситуацию 2016 года - до и после встречи Саргсян-Алиев в Санкт-Петербурге, когда российские круги так же интенсивно распространяли сведения о том, что Серж Саргсян согласился в Санкт-Петербурге сдать территории. Вслед за этим последовал захват полка ППС полиции и внутриполитический кризис. Возможно, такой реакции добивается Тарасов и сейчас, считают армянские аналитики.
Теперь Тарасов говорит, что Пашинян получил хорошее наследство, он хочет «сбросить» бывших президентов, но никто из них не пошел на территориальные уступки и сохранил статус-кво. Номинально Тарасов, конечно, прав, считают армянские эксперты, вопрос лишь в том, какой ценой экс-президенты удерживали статус-кво, ценой какого содержания международной повестки. Ведь все варианты этого содержания за прошедшие четверть века в той или иной форме предполагали территориальные уступки.
А под «хорошим наследством», о котором говорит Тарасов, он имеет в виду выстроенные на том же принципе лавровский или казанский планы, когда в 2017 году в оборот был введен принцип «территории в обмен на мир».
Впрочем, статус-кво сохраняли не столько армянские экс-президенты, сколько геополитическая ситуация, отношения Россия-США.
В Армении считают, что Тарасова пугает намерение армянской стороны испортить новую игру Москвы, которое «мешает России в очередной раз договориться с Турцией за счет армян».
Однако все гораздо прозаичнее, ибо Тарасова настораживает сама возможность противоборствующих сторон договориться без посредников, в том числе России, хотя, по словам российского политолога, ۫«до этого еще далеко».
Марьям ГУЛАМОВА