Дорогая фотография

НАХЧЫВАН-90
Нахчыван всегда славился своими выдающимися личностями. В этом суровом крае люди с гранитным характером, несгибаемые, волевые. В то же время сегодня этот город снискал известность как важный культурный центр, в котором пересекаются веяния Востока и Запада. Естественно, это имеет свои исторические корни.
Одно из важных мест в истории Азербайджана занимает традиция благотворительности. За последнее время издана обширная литература об азербайджанских меценатах-миллионерах. К сожалению, в этих книгах мало или вовсе нет информации о меценатах из Нахчывана. Однако в этом городе жили такие предприниматели, как Алескер Багиров, Гусейналы Гурбанов, Гейдар Насирбеков, которые были весьма интересными личностями. Мирза Гейдар Насирбеков в конце XIX - начале XX века пользовался в Нахчыване большим авторитетом и принадлежал к числу богатейших людей не только Кавказа, но и всей Российской империи. Первые литературные сведения о нем содержатся в книге азербайджанского ученого-энциклопедиста Азиза Шарифа «Документальные воспоминания о днях минувших». Автор отмечает, что его старшая тетка по отцу - Шахбейим была замужем за Гейдаром Насирбековым, самым состоятельным жителем города, которого все называли за его образованность и знание русского и персидского языков не иначе как «Мирза Гейдар».
Дата рождения Г.Насирбекова неизвестна. В литературе и документах содержатся отрывочные сведения о нем как известном предпринимателе-торговце и меценате. Но наиболее ценными, надежными и всесторонними для нас являются воспоминания его дочери Фатмы, которую в Нахчыване звали «Матан». Фатма Насирбекова получила образование в школе для благородных девиц на русском языке и до самой своей кончины в 1998 году прожила в отцовском доме. Обладая хорошей памятью, она немало помогла автору этих строк в его исторических изысканиях.
Из воспоминаний Ф.Насирбековой: «Еще деды моего отца были купцами высокой гильдии. Он владел в городе несколькими домами, большинство в центре города. У него были обширные виноградные сады, где выращивались самые различные сорта, из них кишмиш и изюм вывозились на рынки России. Отец выстроил дом, который вы видите на этом снимке. Российский царь присвоил отцу орден, не знаю за что, слышала об этом от матери. Когда отец умер, мне было четырнадцать (Ф.Насирбекова родилась в 1902 году - Авт.). Вон там, - указывает на фотографию на стене, - это я облокотилась на кровать у ног отца. Это самые счастливые времена нашей жизни, все живы-здоровы и в неведении о том, что нас ожидает. Слева от меня - моя сестра Захра, в 1917-м ее выдали за Ганбаралы Бененьярского. Бедный Ганбар, что вытворяли с ним армяне, сидевшие на должностях при Советах! Это за араз-тюркское правительство. Всех погубили, сынок, погасили семейные очаги! После 20-го года все стали бояться друг друга. Но не будем о грустном… Справа от отца - мой единственный брат Ибрагим. Его безвременная смерть осиротила нас - после свадьбы прожил всего год. Отец мой после его смерти не выдержал и года, мать осталась совсем одна с четырьмя дочерьми. Спустя год потеряла брата Гурбанали, который немало помогал ей… Слева от отца - моя мать Шахбейим, крайняя в ряду сидящих - моя сестра Хейранса. Рядом - парень с благородным выражением лица - муж сестры Джаббар Калантаров, его отец Гаджи Исмаил был самым уважаемым в Нахчыване человеком. Джаббар держит на руках сына Фараджа, а позади стоит их служанка, держит на руках другого сына Джаббара. Колени отца обнимает моя сестра Гугуш, она вышла замуж за Гаджи Калантарова. Всех их выслали из Нахчывана. Ребенок рядом с моим братом Ибрагимом - дочь Джаббара. Эта фотография снята году в 1912-м, и она, сынок, для меня дороже, чем сундук с бриллиантами и драгоценностями, который большевики у нас отобрали…»
Я записал эти воспоминания, поведанные мне Фатмой ханым. В ее комнате на стене висел еще один снимок, которым она также очень дорожила. Эта фотография, снятая в 1900 году, тоже имеет большое значение для истории. На ней изображена сцена торговли в караван-сарае хлопковой фабрики Гейдара Насирбекова. Там же и сам владелец фабрики. Из надписи явствует, что фото сделано по заказу управителя. Хлопковые тюки вывозили караванами верблюдов и грузили на суда, следовавшие главным образом в Европу.
Гейдар Насирбеков многое сделал для открытия в Нахчыване школ европейского образца, оказывал этому делу финансовую поддержку. Его дочери тоже учились в этих школах. У него были банковские счета в Тифлисе, Иреване, Харькове, Киеве, Москве, Петербурге, Варшаве.
В дневнике Азиза Шарифа описан такой интересный факт: «Мой отец поручил Мешади Гейдару Насирбекову, находившемуся по делам торговли в Москве, отдать в институт пятьдесят рублей. Он пошел в институт, отдал деньги и известил об этом телеграммой на имя Самедова. Это известие сильно порадовало меня, поскольку внесение данной суммы подтвердило мое принятие в институт». Как явствует из документов, Г.Насирбеков всегда помогал своим землякам - выходцам из Нахчывана, обучавшимся в Иреване, Тифлисе и Москве. Ведь он активно участвовал в работах по благоустройству родного города и хорошо знал, как нужны грамотные специалисты. Однажды, находясь в Москве, А.Шариф полушутя-полусерьезно заметил, что за ним есть грешок: порой он винил отца «Матан», т.е. Г.Насирбекова в скупости, тогда как в действительности тот был щедр: «Если бы я этого не писал, Главлит не пропустил бы книгу».
В архивных документах мы видим неизменно позитивную оценку участия Г.Насирбекова в различного рода мероприятиях, касавшихся дел родного города.
Вновь обратимся к воспоминаниям Фатмы ханым: «Второй, двухэтажный дом отца простоял до 1980 года, там помещались областной суд и государственный нотариус Нахчыванской АССР. В 70-е годы во дворе дома сохранялся наш старый садик, по-прежнему цвели редкие виды кустарников. Отец выстроил этот дом для сына, а в одной из комнат устроил библиотеку. Он неизменно выписывал журнал «Молла Насреддин». Его друг Мешади Алескер Багиров, живший в Тифлисе, был одним из тех, кто безвозмездно оказывал помощь Джалилу Мамедгулузаде. Сам отец хорошо знал Мирзу Джалила, дочь которого - Муневвер, живя в Нахчыване, часто бывала у нас. Отношения между нашими семьями были налажены давным-давно.
Отец привез из Лондона музыкальную люстру, которую мы повесили в большой зале. Он привез из Венеции большое зеркало, которое потом очень многие хотели купить, но я не соглашалась продавать, хотя терпела сильную нужду. В 1916 году отец умер, а в 1920-м для нас настали черные времена. У нас отобрали все имущество, и мы ютились в летнем доме. Но гонения не прекращались. Мама спрятала часть бриллиантов, надеясь вывести нас в люди. Ведь она осталась без опоры и поддержки. Один наш сосед, работавший в ГПУ, припугнул ее арестом и ссылкой и отобрал все драгоценности, которые она прятала. Нас все-таки хотели сослать, но дядя Азиза - Абдулазим Рустамов женился на мне, и поскольку он был одним из проводивших советизацию, нас поначалу не тронули. Хотя мама не хотела выдавать меня за него, говорила - ты тоже из большевиков, которые принесли нам столько бед. Но получилось так, что в 1937-м Абдулазим сам был арестован и сослан, его оправдали только в 1991 году. Сынок, страшные времена мы пережили.
Один из лучших портретов Мирзы Гейдара принадлежит нашему выдающемуся художнику Бахрузу Кенгерли. Тогда отец был жив. Я сохранила тот портрет».
Фатма ханым скончалась в родном Нахчыване в 96-летнем возрасте. Тот живописный портрет, о котором она упомянула тогда, теперь хранится у ее дочери - Сакины ханым.
Работая в Бакинском архиве Министерства национальной безопасности Азербайджана, я нашел следственное дело Джаббара Калантарова, который был арестован в 33-летнем возрасте за то, что некоторое время занимал должность коменданта города. Кроме того, я ознакомился с делом Ганбаралы Бененьярского. Примечательно, что на ордерах об аресте обоих стоят армянские фамилии.
И еще один примечательный и печальный факт: в документах значатся фамилии некоторых из тех, с кем они когда-то дружили. Не приходится сомневаться, что такая же участь ждала бы и самого Гейдара Насирбекова, доживи он до советизации.
Муса ГУЛИЕВ,
ст. научный сотрудник Института
истории, археологии и этнографии
Нахчыванского отделения НАНА,
доктор философии по истории