От Баку до Вешенской

ВОСПОМИНАНИЯ
Случается, информация о тех или иных значимых событиях в силу ряда причин не становится достоянием широкой общественности. Одно из таких интересных мероприятий состоялось в июне 1983 года. В то время Добровольное общество книголюбов Нахчыванской АССР организовывало для владельцев личных библиотек встречи с известными писателями и поэтами. В одной из таких поездок выпала честь поучаствовать и автору этих строк.
Добиться встречи со знаменитым писателем, лауреатом ряда высоких премий СССР и других стран Михаилом Александровичем Шолоховым, побывать в его легендарной казачьей усадьбе было очень непросто - требовалось заручиться разрешением государственных органов. Поэтому председатель республиканского Добровольного общества книголюбов получил разрешение Нахчыванского обкома партии, и только после этого были оформлены мои командировочные документы.
В начале июня я отправился в станицу Вешенская. Встречи на верхнем Дону - на Тихом Дону - оставили во мне столько ярких впечатлений, что сразу по возвращении в Нахчыван я ощутил потребность поделиться ими с читателями. Однако мне посоветовали ограничиться выступлением в 10-минутной передаче по нахчыванскому радио. По-видимому, факт встречи рядового любителя литературы со всемирно известным писателем, лауреатом Нобелевской премии кому-то пришелся не по вкусу.
В итоге опубликовать в печати свои заметки о проведенных в Вешенской днях, незабываемых встречах и беседах я сумел только годы спустя, после 1991-го. Здесь я привожу эти записи в том виде, в котором сделал их в 1983 году, за вычетом некоторых подробностей.
…Утром 8 июня я сел в рейсовый автобус Нахчыван-Тбилиси и к вечеру приехал в грузинскую столицу, которую по укоренившейся от старших привычке называю «Тифлис». До отправления поезда Тбилиси-Ростов оставалось четыре-пять часов, и я решил с пользой провести свободное время. Вначале побывал в Доме-музее выдающегося азербайджанского мыслителя, писателя и общественного деятеля Мирзы Фатали Ахундзаде по улице Горгасали, на берегу Куры.
К вечеру отправился на мусульманское кладбище в верхней части города, где посетил могилу М.Ф.Ахундзаде, полюбовался на величественную скульптуру работы Мерабишвили, выполненную с большим мастерством. Рядом покоятся члены семьи писателя, тут же его учитель - поэт Мирза Шафи Вазех, еще один известный поэт, представитель плеяды журнала «Молла Насреддин» Алигулу Гамкюсар.
В девять часов вечера поезд тронулся. В пути до самого Ростова я находился под впечатлением от прогулки по Тифлису и в воображении уносился в XIX век. 9-го к вечеру прибыли в Ростов. В этом оживленном городе тоже немало интересных памятников старины. На вокзале я узнал, что до Вешенской можно добраться автобусом, следующим до хутора Базки, который отправляется в 10 вечера.
При отправке объявили, что в Базки прибудем рано утром. Это значит, что путь предстоит не близкий, не менее 400-500 км. Моими попутчиками были донские казаки, которых можно узнать по говору. Я познакомился с моим сверстником, учителем Николаем Каргиным с хутора Кружилино, где родился писатель. В пути он рассказывал мне о местах, которые мы проезжали…
На рассвете прибыли в Базки. На противоположном берегу Дона видна Вешенская. На высоком холме - старинная церковь. Выходим из автобуса. Воздух напоен ароматом цветов, к которому примешивается запах свежескошенной травы. Над Доном висит утренний туман. Эти места от станицы Миллерово знакомы мне по шолоховской эпопее «Тихий Дон». Переправляемся через реку по плавучему мосту и оказываемся в Вешенской. Я узнал, что мост этот был заложен по инициативе и на личные средства Михаила Шолохова, а в 1980 году начали строить новый.
Вешенская - старинная казачья станица, которая теперь имеет статус районного центра. В 9 часов утра в здании райкома партии меня принял Крамсков, который также являлся редактором газеты «Советский Дон». Он позвонил в гостиницу и дал указание выделить мне номер, а затем сообщил, что сегодня приезжают гости из Болгарии.
Я радовался, что мне выпала честь присутствовать при исторических событиях, но эту радость несколько омрачало то обстоятельство, что мне не удастся побывать на приеме у первого секретаря райкома Булавина, а это сделает проблематичной встречу с Шолоховым, поскольку врачи запретили ему проводить встречи. Я прошел регистрацию в райисполкоме.
Секретарь исполкома Вагнер заметил, что гостей сегодня много, и добавил: вы тоже наш дорогой гость. Он сообщил, что в 10 начинается митинг дружбы. Я попросил его устроить мне после митинга встречу с личным секретарем Шолохова М.В.Коншиным, поскольку завтра суббота, нерабочий день. Он ежедневно приходил к писателю в дом в 9 часов и приступал к работе, а по вторникам и пятницам проводил в райисполкоме прием гостей, приезжающих к Шолохову. Он и назначал время встреч. Позже я узнал, что Коншин управлял и поместьем писателя. Для того чтобы добиться аудиенции у Шолохова, требовалось пройти тщательную проверку.
10 часов утра. Прогуливаюсь по городу, любуюсь его парками, площадью и аллеей имени Ленина. Кругом все очень опрятно, дурманящий аромат липовых деревьев. На площади прошел митинг дружбы советской и болгарской молодежи. После содержательных выступлений состоялся концерт в исполнении коллектива Вешенского дома культуры, который исполнил казацкие песни и танцы, а также русские и болгарские народные песни. На этом митинге произошел случай, вызвавший у меня недоумение.
Я хотел было записать выступления на митинге в свой блокнот, но двое в штатском очень вежливо попросили предъявить документы. Ознакомившись с ними, они тихо сказали, что делать заметки запрещается, поскольку информации об этом мероприятии в советской печати и на телевидении не будет. После чего извинились и ушли. Я до сих пор храню тот блокнот с записями, которые успел сделать. Позже казаки сказали мне, что большинство собравшихся на площади были сотрудниками КГБ.
Вообще, должен заметить, что 10 дней, проведенных тогда в Вешенской, многому научили меня. В частности я понял, почему не удается встретиться с Шолоховым.
Сразу по окончании концерта гостям сообщили, что сегодня в 4 часа состоится 20-минутная встреча с писателем и по возможности во встрече примут участие и местные гости. Под «местными» подразумевались я и еще четверо из союзных республик - по одному из Литвы и Молдовы и еще двое - из Средней Азии. Нас вновь повели в исполком и у каждого спросили о цели, с которой мы хотим встретиться с Шолоховым, посмотрели рекомендательные письма и личные документы. Нас проконсультировали, о чем можно и о чем нельзя говорить на встрече, если мы будем допущены. Нам заявили, что газеты о мероприятии сообщать не будут, и максимум, о чем можно писать, - это прогулки и впечатления от знакомства со станицей.
Спустя час нам сказали прийти в половине четвертного к милицейскому пункту у дома Шолохова. Мы вернулись в гостиницу, подкрепились и отправились на прогулку. Всем нам интересно было познакомиться с необычными для Советского Союза порядками в этой станице. В половине четвертого мы были в указанном месте. Здесь находилась и болгарская делегация. Вначале их, а потом нас пригласили во двор усадьбы Шолохова.
Здесь все вплоть до ограды было построено и изготовлено в донском казачьем стиле. В СССР такая усадьба имелась только у Михаила Шолохова. Мы узнали, что у него были также собственный табун лошадей, рыбный промысел, фабрика и другое имущество. Все это зарубежным гостям перечисляли по порядку. Затем мы вошли в гостиную на первом этаже и расселись. Вскоре в комнату вошел в простом казачьем военном мундире всемирно известный писатель, которого все стоя приветствовали аплодисментами.
Голубые глаза Шолохова светились теплотой и искренностью. Вначале он побеседовал с первым секретарем Коммунистического союза молодежи Болгарии - это был сын Тодора Живкова. Перед писателем лежал список гостей. Надо сказать, что среди гостей из СССР я был самым молодым, и к тому же скромный сельский учитель. Подумалось: что я могу сказать в присутствии столь именитых гостей? И в тот самый момент писатель неожиданно назвал мое имя. Обращаясь к зарубежным гостям, он с характерным сочным выговором сказал:
- Вот видите, со мной пришел повидаться молодой сельский учитель из далекого Нахчывана, увидеть Вешенскую… У него личная библиотека. У нас в Советском Союзе такой молодежи много…
Он спросил у меня, изучают ли в нашей школе его произведения. Я сказал: да, причем все произведения. И добавил, что я преподаю русский язык и литературу, поэтому могу часами говорить о творчестве Шолохова.
- А есть у тебя любимое произведение и главный герой?
Я ответил, что «Тихий Дон» и Григорий Мелехов. Лицо Шолохова на миг посерьезнело, и он заметил:
- К сожалению, я никогда не бывал в Азербайджане. Но у меня много друзей из азербайджанских писателей. Э-э, Самед, Самед… с ним часто встречался. Дни с Самедом, добрые мгновения тех лет то становятся бременем на душе, то дарят радость и гордость… Нахчыван - родина выдающегося государственного деятеля Гейдара Алиева, и я хотел бы побывать там, увидеть эти места. Скажи-ка, есть у вас такие же степи?
Я ответил, что есть, на левобережье реки Араз. В заключение беседы он подарил мне свои «Донские рассказы» с автографом, монографию К.Приймы «Тихий Дон сражается» и книгу-альбом. Я поблагодарил и вручил Михаилу Александровичу для его личной библиотеки книгу-альбом великого азербайджанского поэта Низами, передал приветствия от читателей Страны огней - Азербайджана и его неотъемлемой части - Нахчыванского края. В свою очередь М.Шолохов также попросил передать его самые искренние приветствия трудящимся, всему азербайджанскому народу и читателям из Нахчывана. Встреча продолжалась в течение часа.
За дни пребывания в Вешенской я вдоволь изъездил места, описанные в романе «Тихий Дон», достиг самых верховьев Дона. Эти места дороги мне еще и потому, что здесь в годы Великой Отечественной войны сражался мой отец.
В Вешенской я встретился также с Пелагеей Шевченко, дочерью Харлампия Ермакова - прототипа Григория Мелехова. Во время этой беседы я понял причину секундной грусти, появившейся на лице писателя при упоминании главного героя «Тихого Дона». М.Шолохов принес рукопись первой части своей эпопеи в издательство в июне 1927 года, и в те же дни, 17 июня, Х.Ермаков был расстрелян в Москве. По этой причине писателю пришлось вынести немало невзгод.
Дело в том, что Х.Ермаков, чья бабка по отцу была турчанкой, служил офицером в российской царской армии и четырежды награждался Георгиевским крестом, который присваивали за особую доблесть и бесстрашие. Роман «Тихий Дон» написан на основе его рассказов.
Хочу закончить эти короткие воспоминания о той далекой уже встрече с Шолоховым одним случаем, о котором замечательный писатель рассказал своим гостям. Произошел он на церемонии вручения М.А.Шолохову в королевском дворце Стокгольма Нобелевской премии по литературе. Перескажу его со слов исследователя К.Приймы:
«Возвышаясь над поседевшей головой казака, король Швеции Густав Адольф поклонился и обратился к нему по-английски. 60-летний Шолохов, не шелохнувшись, прямо взглянул в глаза королю и кланяться не стал. Казаки не сгибаются в поклоне, они никогда этого не делали, даже перед русскими царями».
Я прочел этот отрывок на передаче по нахчыванскому радио. Прежде чем передача вышла в эфир, меня вызвали в комитет. Покойный наш замечательный поэт Алияр Юсифли сказал мне, что у него в кабинете гость, и чтобы я соглашался на все, что бы он ни сказал. Человек, которого я видел впервые, заявил, что если эта фраза не будет удалена, передача в эфир не выйдет. И я согласился.
Собственно, это они могли бы сделать и без меня. Но М.А.Шолохов был членом ЦК. И еще - у тех, кто с ним встречался, имелся рабочий телефон первого помощника писателя. Поэтому фразу и не стали удалять без ведома автора.
Муса ГУЛИЕВ,
старший научный сотрудник
Института истории, археологии и этнографии
Нахчыванского отделения НАНА,
доктор философии по истории