• четверг, 28 Марта, 22:28
  • Baku Баку 13°C

Отступающий проигрывает

04 ноября 2015 | 10:50
Отступающий проигрывает

МНЕНИЕ
Война в Сирии надолго приковала к себе внимание мировых СМИ. Ситуация в этой стране меняется практически каждый день. Так, непрерывно отступающие части сирийской армии, лояльные к действующему президенту Асаду, в последние дни перешли в успешное контрнаступление, пользуясь воздушной поддержкой российской авиации и вернули под своей контроль часть территории. Тем не менее, до полной победы над ИГ и оппозиционно настроенными по отношению к Асаду силам еще далеко. Поэтому все чаще эксперты обсуждают вопрос проведения наземной операции.
О боевых действиях в Сирии, роли в этом России и перспективах наземной операции в интервью газете «Каспiй» рассказал российский политолог Дмитрий Верхотуров.
- Какова ваша оценка эффективности деятельности российских ВКС в Сирии и вообще причин, по которым Москва вмешалась в сирийский конфликт?
- Эффективность российских авиаударов в Сирии довольно высока, что видно хотя бы потому, что сирийская армия перешла в наступление, а в рядах оппозиции и «Исламского государства» (ИГ) появилась ранее для них нехарактерная паника. Если мы вспомним прежнюю брутальную пропаганду ИГ, видеозаписи штурма городов и многочисленных казней, то очевидно, что сейчас их настроение сильно изменилось. При этом нужно сказать, что война, конечно, не выигрывается одними авиаударами, и тут решающее слово должны сказать наземные сирийские войска.
Что касается причин вступления России в войну в Сирии, то они довольно разнообразны. Это и военная поддержка союзника на Ближнем Востоке, это и необходимость борьбы с исламистами в Сирии, чтобы они не появились на Кавказе и в Центральной Азии, это и ответ на западную политику давления на Москву.
Думается, что наиболее важным результатом сирийской операции уже сейчас стало крушение американской политики наступления на российские интересы. Американцы исходили из того, что Кремль не решится применить свои войска заграницей, что в России есть боязнь «второго Афганистана», и что, мол, поэтому Москве все равно, рано или поздно сдаст Башара Асада, нужно лишь только давить.
Наконец, было мнение, что российская армия - это некий «картонный монстр». Все это было опровергнуто и командование НАТО получило возможность убедиться в том, что Россия обладает таким же или даже лучшим оснащением ВВС, может наносить высокоточные удары управляемыми бомбами и крылатыми ракетами ничуть не хуже американцев, и может поддержать своего союзника огнем. Эта демонстрация имеет стратегическую ценность.
- Запад утверждает, что под флагом борьбы с ИГ, российские ВКС громят противостоящую Асаду оппозицию, спасая его власть. Насколько это соответствует действительности?
- Для начала нужно сказать, что ИГ вышло из недр той самой сирийской оппозиции, которую сейчас пытаются представить умеренной. Мол, если она умеренная, то не надо ее бомбить. В отношении Москвы этот номер не прошел, главным образом потому, что мы уже имели возможность наблюдать и «умеренных» чеченских боевиков, и «умеренных» талибов. Да и зверствовали эти самые «умеренные» сирийские оппозиционеры ничуть не хуже боевиков ИГ. В чем же тогда разница?
А с точки зрения военной целесообразности усилия российских сил сосредоточены на уничтожении командной и тыловой инфраструктуры ИГ, с тем, чтобы их отряды на некоторое время потеряли возможность наступать, что имеет большое значение для поддержки наступательных операций сирийской армии, в особенности в удержании коридора до Алеппо.
- С чем были связаны заявления властей РФ о возможности договориться с оппозицией? Это реальные попытки найти способ сохранить Асада у власти или Москва понимает скорое его поражение и готовит его уход, а для себя возможность договориться с новыми властями ради сохранения своих интересов в Сирии, в частности базы в Тартусе?
- Положение кардинально изменилось. Теперь речь не идет, как раньше, об условиях сдачи Асада под одобрение «всего цивилизованного человечества». Президент Сирии выстоял, пожалуй, самую сложную фазу борьбы, когда он сражался с коалицией противников один, без существенной военной поддержки.
Тем не менее ему удалось сохранить вполне боеспособную армию и поддержку значительной части населения страны. Нет никаких оснований считать, что его режим вот-вот падет. Если оппозиция в самом деле умеренная, то ей самое время определиться, на чьей они стороне - антитеррористической коалиции или ИГ. По всей видимости, именно с этим связаны готовящиеся политические переговоры с ее представителями. Если они откажутся от вступления в коалицию для борьбы с ИГ, то непременно станут союзниками этой организации со всеми вытекающими отсюда ракетно-бомбовыми последствиями.
- В последнее время в СМИ появилась информация о возможном участии американских сил спецназначения в сирийских боях. Может ли это привести к военным столкновениям представителей двух стран в боевых действиях в Сирии, как на суше, так и в воздухе, как это имело место во времена СССР в различных странах Азии и Африки?
- Это весьма маловероятно. Такое может быть только в том случае, если американский спецназ пойдет воевать за ИГ. Но это будет сильнейшим политическим аргументом против официального Вашингтона. Американцы и раньше выступили против российских авиаударов в Сирии, то есть, по сути дела, в пользу исламистов.
Если же теперь будет доказано, что на стороне ИГ были американские спецназовцы, то из этого последует, что США являются пособником террористов. И вся американская политика последних 15 лет, исходившая из лозунга борьбы с международным терроризмом, будет сокрушена этим фактом. Также маловероятно и участие российских добровольцев в наземных операциях сирийской армии. Она и так неплохо воюет.
- Насколько вероятно военное вмешательство российских ВКС в конфликты в Ираке и Афганистане, если правительства этих стран попросят Москву об этом?
- Это вполне возможно, но при определенных обстоятельствах. В Ираке это будет зависеть от успехов сирийской операции. Если исламисты в Сирии будут сокрушены и отступят в Ирак, то может встать вопрос об их полном уничтожении, и тут российская авиация в принципе может принять в этом участие. В Афганистане участие российской авиации, на мой взгляд, наиболее вероятно в случае попыток крупномасштабного прорыва талибов в страны Центральной Азии, в особенности на территорию Таджикистана.
- Может ли Россия в ближайшие годы завязнуть в конфликтах на Ближнем и Среднем Востоке, как, скажем, в свое время СССР на 10 лет завяз в Афганистане, что будет сопровождаться большими жертвами и в итоге поражением?
- Это как раз те самые надежды на страх перед «вторым Афганистаном», которые пестовали вашингтонские политики и которые в Сирии пошли прахом. В Кремле в целом довольно хорошо выучили уроки взаимодействия со «всем цивилизованным миром», и поняли, что нельзя отступать перед внешним давлением. Отступающий - проигрывает. Американская политика именно на это и рассчитана, на выдавливание мелких уступок, которые, шаг за шагом, ведут к политическому поражению. Это первый урок.
Второй урок, особенно наглядный в случае с Египтом и Ливией, да и с Украиной тоже, состоит в том, что западным политикам нельзя верить на слово, и вообще нельзя верить их словесным заявления. Сегодня они скажут одно, завтра другое, а в итоге сделают совсем не то.
Третий урок состоит в том, что сила уважается. Афористично, но политическое положение страны растет пропорционально тоннажу сброшенных бомб. Пока что речи об использовании наземных войск не идет. Но я не исключаю, что такое решение может обсуждаться и готовиться, в некоем, совершенно новом и необычном формате.
- В экспертном сообществе бытует мнение, что выходом из сложившейся ситуации в Сирии мог бы стать российско-американский договор о разделе страны на оккупационные зоны. При этом Россия взяла бы под контроль ту часть страны, где проживают алевиты, а США - все остальное. Насколько такой сценарий вероятен?
- Деление Сирии на оккупационные зоны - это полностью абсурдный сценарий. Во-первых, как показал опыт раздела Германии после войны он политически невыгодный. Для Асада согласиться на американскую оккупационную зону - все равно, что согласиться на отторжение части территории страны.
Во-вторых, американская оккупация - это не защита от исламистов. Американские войска много лет стояли в Ираке и в Афганистане. И что, там радикальные исламисты исчезли? Наоборот, их там стало больше, чем когда-либо. В данном случае, тема деления Сирии обсуждается для того, чтобы проверить возможность создания своего рода «заповедника», в котором боевики ИГ и остальные группировки сирийской оппозиции могут отдышаться, перевооружиться и изготовиться к новому натиску на сирийское правительство. Это абсолютно неприемлемо.
Роман ТЕМНИКОВ
banner

Советуем почитать