• четверг, 28 Марта, 20:58
  • Baku Баку 13°C

Фахраддин Манафов: «Автограф Лейлы ханум всегда будет жить на экранах»

30 сентября 2016 | 16:10
Фахраддин Манафов: «Автограф Лейлы ханум всегда будет жить на экранах»
С одной стороны, собеседник Vzglyad.az — Фахраддин Манафов — не нуждается в особом представлении. Его знают и любят все: представители и старшего поколения, и молодого. Но, с другой стороны, будет нелишним вкратце рассказать его многочисленным поклонникам о некоторых неизвестных фактах его жизни и творчества.
В азербайджанском кино никто не смог так тонко и мастерски, как он, передать образ героя, который, обладая сложным внутренним миром, ведет постоянную борьбу с самим собой. Этот актер словно создан именно для таких ролей, и его талант и актерское мастерство делают образы создаваемых им киногероев убедительными, настоящими, живыми.
Ни один из экранных образов, созданных Фахраддином Манафовым, нельзя назвать простым. Все они – очень сложные, многомерные, способные погрузить зрителя в пучину эмоций и заставить его по-настоящему сопереживать героям актера. Часто зрителю бывает достаточно посмотреть на лицо киногероя, которого играет Фахраддин Манафов, чтобы понять, что переживает он внутри, ощутить все то напряжение, которое он испытывает, почувствовать бурю эмоций, которая его захлестнула. Многие кинолюбители согласятся, что в азербайджанском кино трудно найти другого такого актера, умеющего тонко играть мимикой, что называется, на полутонах, как господин Манафов. Он может совершенно без слов, одним лишь еле уловимым движением, жестом, взглядом, наклоном головы передать столько всего, сколько другому актеру не удастся донести до зрителя, даже если он долго будет в кадре и при этом будет говорить… Это искусство – игра на полутонах – присуще лишь мэтрам мирового кинематографа.
Можно много говорить об этом талантливом человеке, но главное, что хочется сказать о Фахраддине Манафове – народном артисте Азербайджанской Республики – он по-настоящему великий актер.
- Однажды Вы сказали, что «не только тот, кто дает интервью, должен задумываться над звучащими вопросами, но и журналист, который задает их ему». Вам часто приходится слышать непродуманные вопросы?
- Может быть, когда-то я сказал такую фразу. Но смысл этих слов заключается в том, что, если журналист выбрал в качестве героя своего интервью меня, значит его заинтересовали моя личность, мое творчество или какая-то моя особенность, и, с этой точки зрения, все вопросы должны быть направлены именно на эту цель. К сожалению, мне часто приходится видеть, как желающие взять у меня интервью проявляют непрофессионализм и, сами не зная, чего хотят, уклоняются от цели. Скажу и то, что ни моя личная жизнь, ни моя семья, ни окружающие меня близкие люди не должны быть темой для интервью. В своих интервью я готов говорить о себе, своем творчестве, об уже проделанной или еще только предстоящей работе, о разных, бесчисленных темах, существующих в мире.
- Чем сегодня занимается звезда азербайджанского кино Фахраддин Манафов?
- Выражение «звезда азербайджанского кино Фахраддин Манафов» звучит слишком пафосно. Столь пафосные выражения чужды моему характеру. Я служу искусству, выбранной мною профессии – то есть посвящаю себя работе в кино и на театральной сцене.
В настоящее время я – актер Русского Драматического Театра имени Самеда Вургуна. Я уже дал свое согласие на это и мое имя включено в штат театра. Долгое время я снимался в фильмах, и уже будет лет 5-6, как я отдалился от театра.
Актер без театра похож на спортсмена, который давно не посещал спортзал. Киноискусство возникло относительно недавно, а театр – это место, которое зародилось чуть ли не с сотворения мира, фундамент его был заложен с того самого момента, как люди начали поддерживать друг с другом отношения. Актер должен быть в театре.
- В фильме «Али и Нино» Вы сыграли известного азербайджанского мецената Гаджи Зейналабдина Тагиева. Трудно ли было воссоздать его образ на экране?
- За этот проект, в целом за этот фильм я выражаю глубокую благодарность вице-президенту Фонда Гейдара Алиева Лейле ханум Алиевой. Превратить такое великое произведение, как роман «Али и Нино», в фильм и показать его всему миру – это очень большая работа. Есть несколько произведений, героев которых с юности мечтает сыграть каждый актер. Проходит время, и с годами на место тех произведений приходят другие.
А «Али и Нино» еще со времени написания превратился в страницы истории. Я и не думал, что когда-нибудь по этому великому роману снимут фильм. За это я еще раз благодарю Лейлу ханум. Вы знаете, можно быть деловым, и при этом добродетельным человеком. Но, если ты, взяв за основу прекрасное классическое произведение, являющееся продуктом твоей собственной национальной культуры, в каком-либо формате доносишь его до людей, значит ты делаешь великое дело. С этой точки зрения, съемка фильма по роману «Али и Нино» — и есть такой ответственный шаг.
В один прекрасный день мне позвонили, и сказали, что меня приглашают сниматься в фильме «Али и Нино». Я очень обрадовался тогда и испытал чувство гордости. Самое главное, я почувствовал на себе огромную ответственность: потому, что, благодаря фильму, это произведение станет известно далеко за пределами Азербайджана, и еще потому, что на съемочной площадке вместе с актерами из Азербайджана будут работать люди из Голливуда, Палестины, Израиля, Бельгии, США, Испании, Ирана, Турции. Я был не просто «за», а «обеими руками за», и согласился на съемки.
По моему мнению, не только для меня, но и для всего Азербайджана Гаджи Зейналабдин Тагиев был не просто богатым человеком, миллионером, но и большим меценатом. Он был личностью, многое изменившей внутри Азербайджана. Перечислять его благодеяния, оказанные нашему народу, нет нужды. В то время у нас было много миллионеров, но только некоторые из них были меценатами. А Гаджи Зейналабдин Тагиев был на самой вершине меценатства. Сыграть его, воплотить на экране его образ было для меня очень большой ответственностью.
С возрастом мечты человека меняются, возникают другие. У меня одна из них как раз и связана с Гаджи Зейналабдином Тагиевым. Я с большой надеждой жду, что когда-нибудь о нем снимут большой фильм. Надеюсь, что образ этого человека воплотит Фахраддин Манафов. Для этого у меня сейчас самое время, потому что Гаджи Зейналабдин Тагиев женился на Соне ханум как раз в том возрасте, в котором нахожусь сейчас я. То есть он, будучи в возрасте 60 лет, женился на 16-летней Соне ханум. Но это, конечно же, не означает, что и я начну искать себе в свои 60 лет новую «Сону ханум» - не дай Бог это увидеть или услышать моей супруге… (смеется). Конечно же, нет. Если мне выпадет возможность сыграть Гаджи Зейналабдина Тагиева, то я готов подождать, у меня еще много времени впереди: ровно до 102 лет – потому что Гаджи Зейналабдин Тагиев скончался именно в столь преклонном возрасте.
- Вы остались довольны съемками?
- Когда говорят Зейналабдин Тагиев, в памяти тут же всплывает образ статного мужчины с бородой и папахой на голове. Но, поскольку я – Фахраддин Манафов, я не хотел передавать на экране характер моего героя – Гаджи Зейналабдина Тагиева – лишь внешним сходством с ним. Я понимал, что только одним лишь надеванием папахи и наклеиванием бороды моим большим мечтам сыграть Гаджи Зейналабдина Тагиева не сбыться. К тому же я думал, что во время монтажа некоторые моменты вообще вырежут, и тогда образ Гаджи Зейналабдина Тагиева в фильме может полностью затеряться. Поэтому я и попросил, чтобы мне позволили сыграть тогдашнего великого мецената в Азербайджане без бороды и папахи. Разрешение на это мне дали спустя три дня. Наконец, я так и снялся в фильме.
Как показало время, — на миг отставим скромность в сторону, — я оказался дальновидным. Конечно, у каждого режиссера есть собственное видение, свой взгляд. Я понял, что так и должно быть. Потому что это произведение Гурбана Саида именно о большой, но несчастной любви. После прочтения сценария я увидел, что режиссер Асиф Кападиа настаивает именно на этой теме. И пусть немного, но добавил сказочных красок.
Недавно этот фильм был продублирован на азербайджанский язык, но меня на озвучку фильма не пригласили. Я спросил – почему? Сказали, что «у вас там только один кадр», и тот – в сцене бала, и слов у меня нет. Тогда я сказал: «Как хорошо, что я ни папаху не надел, ни бороду не наклеил».
Конечно, работающие в Голливуде люди знают кинематограф очень хорошо. Я никогда этого не отрицал. Безусловно, я мало знаком с тем, как сегодня снимают фильмы с использованием самых современных технологий. Но есть один такой момент, что ни один человек, независимо от его происхождения, не может в точности прочувствовать все то, что переживает внутри человек иной нации.
Во время подготовки к съемкам фильма историей жизни Тагиева очень интересовался и автор сценария Кристофер Хэмптон. Я сказал: «Если позволите, я расскажу Вам о нем некоторые моменты». И он согласился. Был даже момент, когда я сказал Кападиа: «Давайте, напишем еще одну сцену. Снимем один эпизод о том, как большевики входят в Баку. Гаджи Зейналабдин с орденами и саблей сидит за столом в своем кабинете. В это время дверь настежь распахивается и в его кабинет врываются большевики. Один из троих в военной форме спрашивает: «Вы Зейналабдин Тагиев? Мы должны увезти вас из Баку. Почему? Потому что, если мы этого не сделаем, то вас уже не будет. Нам дан такой приказ. Кто дал приказ? Нариман Нариманов!». Такой случай действительно был. Если бы не Нариман Нариманов, Гаджи Зейналабдина уничтожили бы на месте. Эта мысль понравилась режиссеру. Мы сняли эту сцену. К сожалению, потом режиссер убрал эти кадры из фильма.
Отмечу один прекрасный момент. Мы снимали сцену бала в доме-музее Тагиева. Притом, снимали мы ее в Восточном салоне. В то время в Восточном салоне спиртные напитки были запрещены, а вот в Европейском зале наоборот – разрешены. Но, поскольку Восточный салон был более роскошным, режиссер выбрал именно его. Во время съемок произошел один интересный случай. Я и турецкий актер Халит Эргенч беседовали. Готовилась сцена прихода Али с Нино. Я должен был встретить их и сказать: «Добро пожаловать! Чувствуйте себя как дома». В это время я заметил стоявшую в стороне красивую девушку в азербайджанской национальной одежде. Я подумал, как этой девушке идет наша национальная одежда… Это была Лейла Алиева. Я подошел к ней, поздоровался и спросил: «Лейла ханум, неужели это Вы?». Она, смущаясь, ответила: «Да, это я».
Этот человек не только возглавлял данный проект – она его претворяла в жизнь. Художники, рисуя свои картины, обязательно оставляют на полотне, пусть даже едва приметный, в самом уголке холста свой автограф. А автограф Лейлы ханум настолько прекрасен, что он в этой истории о большой любви всегда будет жить на экранах.
- Почему мы редко видим Вас в прессе и на экранах? Молодые ведь должны учиться у Вас…
- Если молодые интересуются мной, то они всегда находят меня, приходят ко мне и делятся со мной своими мыслями. В театре тоже многие подходят ко мне. И я делюсь с ними свои опытом.
- Несколько лет назад Вы сказали, что одиночество – это Ваш истинный образ. А как сейчас? Вы не устали от одиночества?
- Человек сам по себе одинок. Человек одинок и в утробе матери, и в своих мыслях. Даже сейчас, когда я беседую с вами, я высказываю свои мысли, опираясь лишь на самого себя, на свое одиночество. Вы спрашиваете, не устал ли я от одиночества? Как можно устать от того, кто живет внутри тебя самого? Как мне ответить на этот вопрос? Я очень люблю людей. А для дорогих мне людей я готов пожертвовать и собственной жизнью. Люблю стихи, музыку. Но, хочешь – не хочешь, у меня есть свой внутренний мир. Это от меня не зависит. У Юнуса Эмре есть такие строки: “Məni məndə demə, Məndə deyiləm, Bir mən vardır məndə, məndən içəri”. Я и есть одиночество. Каждый из нас – одиночество.
- Есть ли у нас в стране актеры, которые отвечают требованиям Голливуда?
- Есть. Почему же нет? Просто мы были в ограниченном пространстве. Мы не могли выйти за его пределы. А у голливудских актеров пространство очень большое. Для того, чтобы выйти в это пространство есть и система, и бюджет. Голливуд – это некое государство. Большая киноиндустрия. По своему бюджету и возможностям Голливуд может на равных тягаться с какими-нибудь небольшими странами.
В США есть большой выбор и высокие требования. Они день и ночь стараются, чтобы соответствовать требованиям. А для этого нужны средства. Но есть и такие, которые добиваются успеха за счет таланта или по воле случая. Ален Делон, до того, как он стал Аленом Делоном, работал официантом в кафе-ресторане и был всего лишь внешне привлекательным молодым человеком. У их кинематографа совсем другие законы. У нашего кино таких законов пока нет.
- Кто из актеров и актрис Вам нравится?
- Мне очень нравятся Энтони Хопкинс и Мэрил Стрип. На бывшем советском кинопространстве тоже были великие актеры. И в Азербайджане были актеры мирового уровня. Вспомним ушедших от нас великих актеров: Самандара Рзаева, Шахмара Алекперова, Гасанагу Турабова, Гамлета Ханызаде, Малика Дадашова, Гасана Мамедова. Просто, наше пространство было ограниченным и потому нас мало знают.
- Когда-то Вы завоевали сердца зрителей, воплотив на экране образ бойца-афганца. А что вы думаете о наших бойцах, которые воюют в Карабахе?
- Во все времена во всех государствах живет человек. Если есть что-то, что против его Родины, то он не будет задаваться вопросом, где он живет, а просто встанет на защиту своей Родины. С полной уверенностью я могу сказать, что если сегодня наш Верховный главнокомандующий отдаст приказ, то я, как и все азербайджанцы, взяв в руки оружие, пойду защищать нашу Родину. И время здесь не при чем. Человек – такое существо, которое способно броситься в бой, если его Родине, его семье, его внутренним ценностям что-либо угрожает. Это – неопровержимая истина.
- Что делает мужчину счастливым?
- Для того, чтобы быть счастливым, мужчине не нужно окружать себя многими женщинами. Ему нужно понять, насколько прекрасна и дорога ему одна единственная женщина. Если он это поймет, то все остальное будет не важно.
- Вы боитесь смерти?
- Нет такого человека, который бы мог сказать, что не боится смерти. Смерти боятся все. Просто, есть момент – внутренне подготовиться к собственной смерти. Я уже в таком возрасте, что хочешь - не хочешь, а задумываешься об этом. И я об этом думаю. Это естественно. Да упокоит Аллах душу Вагифа Самедоглу, перед его смертью мы тесно общались с ним, часто беседовали. В моменты одиночества, о которых вы говорили, я с большим удовольствием читаю его стихи. Я многое черпаю для себя из них. Конечно, это не означает, что при этом страх покидает меня. Нет, страх не уходит, он остается. Но когда я вижу, как встретил смерть этот великий человек, то думаю, что она, наверно, не так уж и страшна. Смерть – это не конец… Мне так кажется.
- Вы верите в Бога?
- Если остановится хотя бы на миг и посмотреть налево-направо, вверх-вниз, вперед и назад, и вообще, если, оглядываясь на прожитые годы, мы понимаем, что видели чудеса, значит, Бог есть.
- Вы снялись в «Дронго», и потом уже не снимались в сериалах. Фанаты спрашивают, почему…
- Если будет интересный для меня сценарий, почему бы не сняться?!
- Вы не устали от популярности? Часто ли Вы выходите в город?
- У популярности, о которой, как вы говорите можно «устать», есть и приятные стороны. Я знаю одно, что я никогда не шел в эту профессию за славой. Просто, тонкости актерской профессии увлекли меня за собой. И однажды я проснулся знаменитым.
Я с большим удовольствием выхожу погулять на Приморский бульвар. Занимаюсь спортом. Каждый вечер хожу на фитнес. Плаваю в бассейне. Это повторяется ежедневно, кроме воскресенья.
- В молодости Вы мечтали стать футболистом. Что Вы думаете о нашем футболе сегодня?
- Я долгое время играл в футбол. Сегодня я с большим удовольствием наблюдаю за тем, как развивается наш футбол. Президентом команды «Нефтчи» является глубокоуважаемый мною человек, с которым у меня хорошие отношения – Чингиз Абдуллаев. Мы близко дружим с Эльханом Абдуллаевым, назначенным главным тренером клуба. Уверен, что Эльхан внесет свой вклад в историю «Нефтчи» и с ним команда добьется больших успехов.
Я горжусь «Карабахом». Знаком с Гурбаном Гурбановым. Клуб «Карабах» очень радует нас своими победами. Я очень сильно болею за «Карабах» и с интересом слежу за всеми его матчами. Где бы я ни был, чем бы ни занимался, я всегда узнаю счет, с которым завершился их матч. Клуб «Габала» тоже в последнее время радует нас.
Нужно время, реформы, школа. Иншаллах (Дай Бог – ред.), и наш футбол достигнет высокого уровня. Я верю, что наши национальные футбольные команды будут когда-нибудь выступать на чемпионатах Европы и мира. Если я доживу до этого, то буду очень счастлив. (Смеется).
- Что Вы думаете о напитках? Есть ли у Вас какой-нибудь особо любимый напиток?
- Да, у меня есть самый любимый напиток – без него на Земле не проживет ни один человек. Это – вода. Я люблю простую, природную, чистую родниковую воду. К другим напиткам я равнодушен.
- Любите ли Вы смотреть на себя в фильмах, в которых снимались?
- Не люблю!
- С кем из известных режиссеров и актеров Вы хотели бы пообщаться, поговорить по душам?
- Я хотел бы увидеть известного актера Энтони Хопкинса. Его манера актерской игры очень близка мне.
- Насколько Вы близки к политике?
- За политикой я слежу исключительно с целью получения информации. Занятие политикой не по мне, это не соответствует ни моему образу жизни, ни моей философии.
banner

Советуем почитать