• пятница, 29 Марта, 11:52
  • Baku Баку 5°C

Трудная дорога в гору

25 ноября 2013 | 12:48
Трудная дорога в гору

ПАМЯТЬ
О многом из того, чем я хотела бы поделиться с читателями, рассказал мне когда-то, увы, теперь уже достаточно давно, сам мой герой - большой ученый, профессор Дамир Гаджиев. К сожалению, почти пятнадцать лет назад он ушел из жизни, но, несомненно, оставил в ней заметный след.
Помню нашу беседу втроем: Дамир муаллим, его очаровательная жена Эльмира ханым и я. Случилось это на их даче в Шамахинском районе, в селе Кировка (так оно называлось прежде), куда меня в качестве гостьи пригласили мои друзья, близкие семье Гаджиевых люди. Мы сидели на террасе под густо усыпанным звездами ночным небом. И так близко сияли они над нашими головами, что казалось, протяни руку - достанешь одну из них.
Но мне было не до звезд: я буквально «в запой» (не знаю, можно ли так передать охвативший меня восторг) слушала рассказ, а скорее, исповедь человека, многое пережившего, но не сломавшегося, не утратившего веру в Добро, в самом многогранном и высоком толковании этого слова. Помню, я тогда невольно подумала: может, нарекая сына не очень распространенным во все времена именем Дамир, что в переводе на русский означает «железный», «несгибаемый», отец его, Вахид Гаджиев, предчувствовал, какие нелегкие испытания предстоят ему на жизненном пути.
Впрочем, начало этого пути для моего героя, как и для большинства представителей того поколения, в целом можно назвать безоблачным: мальчишки и девчонки тридцатых-сороковых годов прошлого столетия еще не очень глубоко вникали в происходившее вокруг. Дамир успешно завершил учебу в средней школе, поступил в Азербайджанский государственный медицинский институт, куда его, сына ученого-палеонтолога, привел интерес к естественным наукам.
Однако счастливая жизнь студента-медика Гаджиева длилась недолго. А причиной тому стало желание будущего ученого глубже изучить вопросы, связанные с генетикой, которую, как известно, в те годы, в период господства лысенковщины, называли «продажной девкой» империализма. А Дамир, чувствуя себя внутренне свободным, а потому счастливым, несмотря на обстоятельства, все писал и писал статьи на запретную тему, и их, как ни странно, публиковали - впоследствии многие из них вошли в Большую советскую энциклопедию и ряд зарубежных энциклопедических изданий. Но тогда идущие вразрез с официальным мнением утверждения не могли пройти незамеченными: братьев Гаджиевых (старший, Гусейн, был единомышленником Дамира) обвинили в приверженности «лженауке», «Комсомольская правда» напечатала статью под названием «Вейсманисты в пеленках». Завершилось же наказание ссылкой окончивших вуз молодых врачей в страшную глухомань степной части центрального Крыма, населенной лишь ссыльными политзаключенными и немецкими военнопленными, работавшими в карьерах.
Пребывание в Крыму, по рассказу Дамира Вахидовича, несмотря на житейские тяготы, все же не прошло бесследно. Здесь у братьев была широчайшая медицинская практика. Хотя по квалификации, полученной в институте, Дамир муаллим был детским хирургом, ему приходилось заниматься практически всеми областями медицины: от стоматологии до гинекологии.
Забегая вперед, скажу, что позже я прочитала воспоминания о нем - очень теплые и правдивые, написанные в связи с 10-летием со дня кончины ученого директором Естественного исторического музея имени Г.Зардаби Т.Эйбатовым. Автор писал о том, что, как ему стало известно, в ссылке молодой врач, только что окончивший вуз, одним из первых в мире провел уникальную гинекологическую операцию, за которую вряд ли взялся бы даже многоопытный специалист.
И еще… «Там же, в Крыму, - читаю у Т.Эйбатова, - один немецкий военнопленный, оказавшийся профессором медицины, научил молодого врача из неведомого ему Азербайджана, видимо, проникнувшись к нему уважением и симпатией, уникальной технике накладывания швов при зашивании раны, что Дамир Гаджиев продемонстрировал своим ученикам уже в Баку при вскрытии трупа гепарда».
Естественно, ни об одном из этих случаев, свидетельствующих о его высочайшем профессиональном мастерстве, Дамир Гаджиев в нашей беседе даже не упомянул.
Вернувшись в 1954 году домой, он оставил медицину и, отдав предпочтение своему давнему увлечению, пошел работать в лабораторию палеонтологии позвоночных животных при музее имени Г.Зардаби.
Потом в жизни молодого ученого была защита кандидатской диссертации. Защищал ее соискатель фактически дважды - сначала в Тбилиси, потом в Москве, где, надо полагать, не сразу поверили восторженному отзыву о неординарной научной работе. Правда, очень скоро его посвященная палеонтологии - весьма, как принято считать, консервативной науке - диссертация, с блеском защищенная теперь уже в Москве, получила такую высокую оценку, что Дамиру Гаджиеву, первому из палеонтологов, была единодушно присвоена ученая степень доктора биологических наук, минуя кандидатскую.
Позже небольшой отрезок времени, рассказывал мне Дамир Вахидович во время той памятной встречи в Шамахе, он работал на кафедре зоологии тогда еще Азгосуниверситета. Но потом в его жизнь вошел медицинский институт (ныне - университет). «Здесь, - заметил он, как бы завершая свою исповедь, - я и поныне заведую кафедрой общей биологии и уже довольно долго служу проректором по науке».
Хочу еще раз подчеркнуть, что, обозначая вехи своей непростой жизни, Дамир Вахидович особенно оживлялся, лишь когда говорил о любимом деле, которым для него всегда была наука. Но при этом, касаясь каких-то успехов в ней, - да и то в ответ на мой вопрос, который время от времени мне все же удавалось вставить, - никогда не выпячивал собственной роли: шла ли речь о важном открытии, рождении новой концепции или просто интересной идее. А ведь как высоки были его личные заслуги!
Еще до этой нашей ночной беседы мне в частности стало известно об одном открытии ученого, признанном выдающимся. Речь об исследовании им нижней челюсти пренеандертальца, получившего позже название азыхантропа. Когда я спросила его об этом, ученый больше говорил об археологе Мамедали Гусейнове, обнаружившем эту кость во время раскопок, а вовсе не о том, что принес-то археолог свою находку для изучения не кому-нибудь, а именно ему, Гаджиеву. И тут я позволю себе процитировать уже упомянутого мною ученого Т.Эйбатова. «Не будь Д.В.Гаджиева, - писал он, - не было бы и этого открытия. Только его опыт и эрудиция, глубокое знание предмета позволили из груды костей выделить кости ископаемого человека…Не боясь давления и нападок антропологов советской школы, произведя сравнительный анализ со всеми аналогичными находками по всему земному шару, он смог правильно определить систематическую принадлежность этой находки… И его определение было безоговорочно принято… и попало во все справочные анналы антропологических каталогов…»
А уж какой фурор произвело это выдающееся открытие в Москве, где Дамир Гаджиев блестяще выступил в Антропологическом музее Московского Государственного университета имени М.В.Ломоносова, рассказал нашему замечательному журналисту Надежде Исмайловой, автору интересного очерка, посвященного памяти ученого и опубликованного в республиканской печати, друг Дамира Гаджиева, доктор философских наук Мурад Ахундов, ныне живущий в Америке. Вот что он говорил: «Чтобы азыхский «неандерталец» получил мировое гражданство, необходимо было его охарактеризовать, указать его место в эволюционном строе, реконструировать физиологические данные, тип питания и т.д.». Именно этим вопросам и был посвящен более чем часовой доклад ученого из Баку. Все ждали, что скажет знаменитый специалист по зубам доисторических животных профессор Зубов. А он взял кусочек демонстрируемой челюсти и сказал: «Мне нечего добавить к сказанному Дамиром Вахидовичем». Это был триумф!
Да, пожалуй, вполне обоснованно наш талантливый соотечественник оказался в тройке тех уникальных палеонтологов Советского Союза, способных по практически любой кости ископаемого млекопитающего определить его видовую или родовую принадлежность.
Научные интересы профессора Гаджиева распространялись на многие отрасли. Вот как характеризуют его коллеги, последователи, ученики: он был медиком, биологом и генетиком, палеонтологом, антропологом, археологом и геологом, его по праву называют основоположником медицинской генетики в Азербайджане. А еще он был историком, философом, искусствоведом. Вот такой широты личность!
И всеми этими направлениями ученый занимался увлеченно, взахлеб. При этом никогда не чурался самой грязной работы, делал то, чего мог и не делать. Жена Дамира Вахидовича - Эльмира ханым вспоминает такой факт: однажды, отправившись вроде бы на отдых на один из островов близ Абшерона, они обнаружили здесь тушу погибшего тюленя. И отдых, конечно же, не получился. Все мысли профессора были заняты тюленем - ведь это уникальное животное находится на грани исчезновения! Потому был найден ящик, в который водрузили тушу, тюлень был привезен в город, препарирован самим ученым, причем очень бережно и профессионально, а потом, естественно, изучен, после чего пополнил его богатую коллекцию.
Вспомнила Эльмира ханым и историю бежавшего из городского зоопарка уссурийского тигра. Зная, что беглец будет пристрелен, профессор заранее подготовился к его исследованию. И когда животное уже лежало на столе в его лаборатории, вскрывая тушу, он скрупулезно объяснял своим сотрудникам детали, связанные с анатомией тигра. Слушали его, затаив дыхание: Дамир муаллим слыл прекрасным педагогом и рассказчиком, любил делиться с теми, кому это было интересно, всем, что знал сам.
Аудитория, где проходили лекции Дамира Гаджиева, всегда были переполнены. Приходили люди даже со стороны. Он умел заинтересовать слушателей. Умел о сложных, кажущихся скучными вещах говорить увлеченно, просто и, если хотите, весело. Не случайно он был награжден Золотой медалью имени Н.И.Вавилова за пропагандистскую, просветительскую работу, удостоен ордена Трудового Красного Знамени и почетного звания заслуженного деятеля науки Азербайджана. Автор 120 статей и 12 монографий, Дамир муаллим, член-корреспондент Национальной академии наук Азербайджана, председатель экспертной комиссии ВАК по биологии, искренне радел за развитие науки в родной стране и всячески содействовал этому. Он подготовил трех докторов и двенадцать кандидатов наук, организовывал прохождение стажировки в лучших научных учреждениях СССР многим своим молодым коллегам. Благодаря Д.Гаджиеву был создан сектор палеобиологии в Институте геологии НАНА, созданы музей и коллекция на кафедре биологии медуниверситета. Он по праву считается зачинателем ряда новых направлений в палеонтологии.
Еще об одном хотелось бы сказать. Этот удивительный человек создавал огромные коллекции скелетов позвоночных животных на свои собственные средства. Из разных уголков нашей большой тогда страны в Баку ученому для изучения привозили материал, касающийся тюленей и моржей. В основном, редких видов. И, конечно, не бесплатно. Также на свои средства он устанавливал стеллажи и витражи, где эта коллекция содержалась. Нередко туши доставлялись в лабораторию ученого тоже за его счет.
Как тут не вспомнить слова одного из мудрецов: сам человек представляет собой большее чудо, чем всякое чудо, совершенное человеком.
Так как сам Дамир Гаджиев, естественно, не считал, что совершает нечто сверхъестественное, а просто делает любимое дело, ему, возможно, не очень понравилось бы все то, что сейчас о нем пишут и говорят. Интеллигент до мозга костей, он сполна оправдывал свою принадлежность к роду Наримана Нариманова, чьей племянницей была его мать, и никогда не любил славословия. Ведь как, должно быть, трудно, оставаться скромным, будучи великим, - а Дамир Гаджиев, несомненно, был большим ученым! Жаль, что многое он не успел осуществить. Но живет его наука, есть ученики, которые, я уверена, до конца разберутся в богатейшем наследии этого уникального ученого, бережно хранимом семьей, и доведут все его идеи и открытия до сведения научного мира.
Несмотря на то, что вся жизнь моего героя, достигшего высот, завоевавшего широкое признание в мире, и была трудной дорогой в гору, он был жизнерадостен и общителен, умел дружить, любил людей, считая, что ненависть и зависть - это удел слабых. А Дамир Гаджиев был сильным человеком. Светлый и солнечный, он хотел видеть всех счастливыми и свободными. Он верил в свой народ и в его прекрасное будущее!
Эльмира АЛИЕВА,
заслуженный журналист
banner

Советуем почитать