Стратегия активного присутствия

КОММЕНТАРИЙ
Пару дней назад США разместили корабли и самолеты на атакующих позициях для возможного нападения на авиабазу Эш-Шайрат в Сирии. Поводом стала ссылка Госдепа на доклад Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) при ООН о том, что 4 апреля в сирийском городе Хан-Шейхун действительно применено химическое оружие.
При этом известно, что во время атаки использовался газ зарин или же его аналоги. Впрочем, об этом ОЗХО сообщала и раньше, просто интересно, почему внешнеполитическое ведомство заокеанской державы проснулось только сейчас. Скорее всего, администрации Дональда Трампа неймется, вторгнувшись в эту ближневосточную страну, записать себе в актив полное окружение Ирана, с которым у американцев давние счеты.
Джокер в кармане
Помнится, когда выдавливали Саддама Хусейна из иракских коридоров власти, политики Джорджа Буша-младшего также активно втягивали в свои игры ООН, в частности МАГАТЭ, которое хотя и не подтвердило информацию о наличии у тогдашнего диктатора ядерного оружия, но и не опровергло неправедный донос. Именно после этого некие источники в разведке выискали несуществующий след лабораторных испытаний, что позволило гринго совместно с британцами и поляками (не одним же нести ответственность за гуманитарную трагедию) создать коалицию. Так что, думается, ООН и впредь будет джокером в кармане у дяди Сэма, который проплачивает львиную долю расходов пока еще влиятельной международной организации.
Обратите внимание на стилистику Госдепа, который заявил, что за химической атакой в Хан-Шейхуне стоял режим президента Сирии Башара Асада: «Факты отражают подлую и очень опасную историю применения химического оружия режимом Асада, который из-за неспособности полностью уничтожить свою программу по-прежнему не выполняет свои юридические обязательства в соответствии с Конвенцией о химическом оружии (КХО) и резолюцией 2118 Совета Безопасности ООН». Один к одному с событиями февраля 2003 года, после чего появилась реальная предпосылка вторжения в Междуречье. И еще одно совпадение: министр обороны Великобритании Майкл Фэллон заявил, что поддержит заокеанского брата, если тот примет любые меры в ответ на готовящуюся химическую атаку: «Использование химического оружия сирийским режимом совершенно очевидно. И последний раз, когда США приняли меры… мы полностью поддержали удар. Как это обычно происходит на войне, военные меры должны быть оправданны, они должны быть законны, они должны быть необходимы. В последнем случае они были таковыми… Если американцы снова пойдут на подобные меры - я говорю это предельно ясно, - мы поддержим их».
Между тем по российским, иранским и сирийским данным, именно террористы (а оппонирующих Асаду группировок там пруд пруди) готовят провокацию с применением химоружия в одном из районов Дераа по аналогии с событиями в Идлибе. Хорошо хоть не на страны Запада указывают источники информации, благо зарин и его аналоги складированы впрок в десятках государств.
Дамаск, понятное дело, опроверг обвинение Белого дома, да и в Москве предупреждение от Вашингтона сочли возможными поводом для нанесения удара по Сирии, а затем назвали провокацией. К тому же в МИД РФ сочли обвинения в адрес Дамаска в подготовке к химатаке безосновательными.
Реализуема ли доминанта?
С самого начала предвыборной программы было ясно, что Дональд Трамп настроен на доминирование его страны (тезис «Америка прежде всего») и на Ближнем Востоке. Потому готовность Вашингтона нанести новый удар по правительственным силам Дамаска не является лишь демонстрацией силы - военные действия могут быть предназначены для перехвата инициативы у Кремля и формирования боевой повестки.
Как сказал в беседе с корреспондентом газеты «Каспiй» руководитель клуба политологов «Южный Кавказ» Ильгар Велизаде, события этого года с участием Пентагона являются элементом «стратегии активного присутствия» Вашингтона в этом регионе:
- США пытаются смоделировать процессы в Сирии таким образом, чтобы в результате последующего развития их интересы были четко зафиксированы. Мы видим, как стабилизировалась позиция правительства и армии Башара Асада на фоне явных неудач его противников, в частности ИГ и других организаций. А с другой стороны, мы видим, как ущемляются интересы Белого дома. То есть те участники конфликта, которые получают преимущество сегодня, смогут диктовать условия в так называемый «постигиловский» период. Хотя, по правде говоря, конфликту этому пока конца не видно. Неудивительно, что американцы стараются поддержать лоббируемые ими группировки и дают тем самым понять, что невзирая ни на что будут защищать их и отнюдь не собираются ограничиваться ролью стороннего наблюдателя, а при форс-мажорном развитии ситуации вполне могут прибегнуть к силовому вмешательству.
При этом у противной стороны в последнее время возникла иллюзия, что на последующем этапе они (Москва-Тегеран-Дамаск и, возможно, Анкара) смогут диктовать условия и игнорировать интересы Вашингтона.
С другой стороны, реакция официального Дамаска говорит о понимании того, что ситуация продолжает оставаться критической, что США являются важным игроком и что необходимо идти на контакт с Белым домом. То есть действующий режим осознает, что в «постконфликтный» период именно эти контакты явятся непременным условием общего урегулирования, поскольку в противном случае передел территории неизбежен.
Салех БАЯТ