Мерси, Баку!

СТОЛИЦА
Продолжим разговор о столице Азербайджана - Баку. Город безудержно растет и расширяется, поглотив практически весь Абшеронский полуостров с его некогда неповторимыми песчаными пляжами, садами с уникальным виноградом и инжиром, которые уже впору отпускать граммами в аптеках, и только по рецептам врача, для больных с диагнозом «ностальгия».
Вряд ли найдется хоть один бакинец, кто не испытывал бы тоску по временам, которые постепенно стираются из памяти, всплывая лишь при просмотре старых художественных и документальных фильмов.
Но время берет свое, все меняется, и возможно, для нынешних поколений сегодняшний город в будущем будет вызывать те же чувства, какие испытываем сейчас мы. Хотя культивируемые ныне «новыми бакинцами» неплодоносящие пальмы вряд ли будут так же вписаны в традиционные абшеронские пейзажи, как смоковница, ползущая по песку виноградная лоза, причудливые тутовники, миндаль и многие другие характерные для Абшерона культуры, бесследно исчезающие на глазах всего лишь одного поколения.
Спрос рождает предложение
А начинался Баку - город, в отличие от Гянджи, избежавший в угоду политической конъюнктуре нескольких переименований, - с небольшого участка земли на склоне возвышенности, сбегающей к Каспийскому побережью. Он возник как одно из сторожевых укреплений, которые во множестве выстроились вдоль берега от Дербента и вниз по карте, что позволяло предупреждать угрозу вторжения с севера. Другой дороги во времена, когда самым быстрым способом переброски войск была кавалерия, между двумя морями - Каспийским и Черным - попросту не было. Большая Кавказская гряда, высота хребтов которой не менее трех тысяч метров, напрочь отметала любую возможность достичь несметных богатств иранской империи иным путем, кроме как через узкий проход, зажатый между Каспием и горами.
В последний раз этим путем воспользовалась XI Красная армия в 20-м году прошлого века, а 20 января, но уже 90-го года того же века к услугам тех, кто стремился в Баку, чтобы потопить в крови волеизъявление народа, был уже воздушный транспорт, высота потолка полета которого намного превышает наивысшую отметку Большого Кавказа.
Много волн разбилось с тех давних пор о подножье Гыз галасы (Девичья башня), а позднее - об опоры Приморского бульвара города, который изменился до неузнаваемости, испытав на себе влияние различных культур и религий, начиная от огнепоклонничества, иудейства, христианства и кончая исламом, который вот уже более 13 веков властвует над сердцами тех, кто строит свою жизнь в согласии с совестью.
Ислам не только закрепился здесь, он продолжил свое победное шествие и в обратном направлении, откуда всегда исходила угроза - на север, окутав Каспий и продвинувшись вдоль Волги вглубь территории нынешней России. Тогда же силуэт города был украшен многочисленными минаретами, а всего мечетей в небольшом городке было ровно столько, сколько и должно было быть, то есть равное числу кварталов плюс Джума соборная.
Спрос рождает предложение. Это чисто экономическое определение наших дней вполне оправдывало такое количество молельных домов городка с населением всего чуть более двух тысяч человек, который был разбит на 34 квартала. В те времена не было ни религиозной, ни атеистической пропаганды, не было соответствующих структур, отвечающих за духовную составляющую человеческой деятельности.
Хранить как национальное достояние
Но была искренняя вера, было выстраивание собственной жизни и взаимоотношений с окружающим миром в соответствии с нормами религии. Это позволило тому небольшому количеству населения создать и, передавая из поколения в поколение, сохранять те уникальные традиции, которые по сей день живут даже в сердцах тех, кто давно уже не вдыхает бакинский, с нефтяным привкусом, воздух, но продолжает называть себя бакинцем. Без сомнения, в формировании особого бакинского и абшеронского колорита, всего того, что отличало его жителей, было влияние также ислама с его основополагающими принципами гостеприимства и терпимости к иным вероисповеданиям.
Именно эти качества, впитанные посредством религии в ментальность бакинцев, и исключили проявление какой бы то ни было нетерпимости к многочисленным храмам других конфессий, которые возведены уже за пределами крепостных стен, после того как город начал стремительно расти во времена первого нефтяного бума. Исключение составляет лишь волна уничтожения культовых сооружений 30-х годов прошлого века, когда по приказу из Центра многие из них, в том числе и мечети, были снесены.
Строительный бум первой волны, надо отдать должное тем, кто принимал решения что, где и как строить, был куда более профессиональным, нежели нынешний, сделав Баку тем удачным пересечением культур Востока и Запада, чем мы сегодня по праву гордимся. Многие архитекторы, возводившие в те времена сооружения, ныне охраняемые как национальное достояние, хоть и не были представителями коренной национальности, но именно национальные архитектурные особенности соблюдали неукоснительно. Для подтверждения этого достаточно всмотреться в очертания Государственной филармонии или Сабунчинского вокзала, напоминающие контурами мечети.
Позднее в Баку открылся Строительный институт, готовящий специалистов архитектуры, у нас сформировалась собственная архитектурная школа, блестящими представителями которой были М.Усейнов и С.Дадашев.
Усилиями их, а также многих других архитекторов и строителей построены отдельные здания и целые кварталы, ставшие новым и достойным лицом древнего города. Но, как уже сказано, спрос рождает предложение, и накопившиеся в предыдущие годы проблемы с жильем послужили толчком той строительной вакханалии, которая свела на нет неподражаемый облик Баку. В отличие от москвичей, которых, по выражению Михаила Булгакова, испортил квартирный вопрос, у нас этот вопрос испортил сам город, точнее - испортили те, кто несет за него ответственность.
Опыт в камне и бетоне
Сегодня даже историческая часть Баку уже не притягивает внимания режиссеров, ищущих восточную экзотику. Город разделился на две непропорциональные составляющие: площади и дома на пути следования официальных лиц и туристических маршрутов, отдраенные исключительно в угоду придирчивым взорам начальства и иностранцев, и гораздо большую, неухоженную, грязную и, как следствие, старательно скрываемую за высокими заборами его часть. На многих из этих заборов чередуются фотографии парадной части города с вежливыми извинениями городских властей за временные неудобства, связанные со сносом очередной архитектурной «жертвы». Эти «временные» неудобства растянулись уже на десятилетие, и всем ясно, что без четкого плана развития города они могут продолжаться бесконечно.
Из скупых сообщений последних лет известно, что генеральный план развития города все же есть, но неизвестно, предусматривает ли он интересы горожан, ведь практика постсоветского времени показывает, что все, что не складывается в тугие и хрустящие пачки, мало интересует бизнесменов от строительства. Неизвестно также, учитывались ли при разработке плана общественное мнение (то есть мнение тех, кто живет и кому предстоит жить в этом городе), а также опыт предыдущих лет. А он, этот самый предыдущий опыт, запечатленный в камне и бетоне, показывает, что если при строительстве кварталов в историческом городе обязательным условием были составные части инфраструктуры того времени, а именно - бани, колодцы, рынки и мечети, то при закладке микрорайонов советского времени - уже школы, поликлиники, магазины, детские сады и другие составляющие.
Баку будущего, если нам небезразлично, в какой среде будут жить наши дети, обязательно должен вобрать в себя как положительные уроки прошлого - будь то средневековье или советский период, так и обязательные, предъявляемые к городам современным нормативы - экологической чистоты, безопасности и культурной составляющей. Просто необходимо заложить в генплан отвод участков под места погребения, ставшие сегодня, на фоне огромного количества домов торжеств и иных увеселительных заведений, пожалуй, единственным дефицитом. Об этом необходимо, причем безотлагательно, подумать «отцам города», ибо, как утверждал один из героев того же Булгакова, «беда не в том, что человек смертен, а в том, что он иногда внезапно смертен», от чего никто, в том числе и сами «отцы», застрахованы быть не могут.
Только повернувшись лицом к проблемам той большей части города, которая скрыта за высокими заборами, отвечающие за Баку заслужат не только «Мерси, Баку!» от мимолетных впечатлений высоких иностранных гостей, но и будущую молитву за упокой души, которую по сей день можно услышать вслед давно ушедшим Алишу Лемберанскому, Агамирзе и Наджмеддину Ахмедовым и многим другим, чьим трудом, а главное - любовью - творился наш город.
Зульфугар ФАРЗАЛИЕВ